3

И-Уулисаан не спал. Он лежал в темноте и напряженно прислушивался к реву ветра, задувавшего над безлюдными землями Гихорны. То был резкий, порывистый ветер с востока, который вздымал тучи сырого песка и неустанно швырял его на палатку.

Королевский караван, в котором он находился уже столь продолжительное время, остановился лагерем в нескольких сотнях миль к юго-западу от Пилиплока. До реки Стейш оставалось лишь несколько дней пути, а за ней находился Пьюрифайн. И-Уулисаану отчаянно хотелось как можно скорее переправиться через реку и вдохнуть воздух родных мест, и по мере приближения каравана к реке это желание становилось все более настойчивым.

Опять оказаться дома, среди своих, освободиться от бремени нескончаемого маскарада…

Скоро… скоро…

Но сначала он должен предупредить Фараатаа о намерениях Лорда Валентина.

Шесть дней прошло после того, как Фараатаа последний раз связывался с И-Уулисааном, а шесть дней назад И-Уулисаан не знал, что Коронал собирается предпринять паломничество в страну пьюриваров. Нет сомнения, что Фараатаа должен узнать об этом. Но И-Уулисаан не имел надежных средств войти с ним в контакт ни по обычным каналам, которые фактически не действовали в этой безотрадной, безлюдной местности, ни через морских драконов. Слишком много разумов требуется, чтобы привлечь к себе внимание водяных королей, а помощников у И-Уулисаана не было.

Все равно, надо попробовать. Так же, как и в предыдущие ночи, он сосредоточил всю свою психическую энергию и послал ее вдаль, отчаянно пытаясь установить хоть какой-то контакт через тысячи миль, отделяющих его от предводителя мятежа.

– Фараатаа! Фараатаа!

Безнадежно. Без помощи водяного короля в качестве посредника такая передача немыслима. И-Уулисаан знал это. И все же он продолжал взывать. Он заставил себя верить, что существует мизерная возможность того, что какой-нибудь проплывающий мимо водяной король поймает послание и усилит его. Шансов немного, почти никаких, но он не мог позволить себе пренебречь даже ничтожной вероятностью.

– Фараатаа!

От усилий внешность И-Уулисаана претерпела некоторые изменения. Его ноги удлинились, а нос уменьшился в размере. Он решительно устранил эти изменения, прежде чем кто-нибудь из находившихся в палатке смог бы их уловить, и вернул себе человеческий вид. С тех пор, как он впервые принял этот облик в Алханроеле, он не позволял себе видоизменяться даже на мгновение, иначе они догадаются, что он шпион пьюриваров. Это требовало от него постоянных усилий, что стало уже почти невыносимо: но он поддерживал себя в одном и том же образе.

Он продолжал посылать в ночь энергию своей души.

– Фараатаа! Фараатаа!

Ничего. Тишина. Одиночество. Как обычно.

Через некоторое время он оставил всякие попытки и попытался уснуть. До утра еще далеко. Он откинулся на спину и закрыл воспаленные глаза.

Но сон не приходил. Ему вообще редко удавалось уснуть во время этого путешествия. В лучшем случае он мог лишь ненадолго вздремнуть. Мешало слишком многое: неумолчный шум ветра, звук песка, барабанящего по полотну палатки, громкое сопение и храп людей Коронала, с которыми он делил палатку. А самое главное – постоянная тупая боль от ощущения своего одиночества среди враждебных, чужих существ. Так и ждал он наступления рассвета в состоянии крайнего напряжения.

Потом, где-то между часами Шакала и Скорпиона, он услышал в своей голове гулкий, гудящий звук. Он пребывал в таком напряжении, что внезапное вторжение лишило его в одно мгновение устойчивой внешности: он, помимо своей воли прошел через несколько форм, скопировал вначале внешность двух человеческих существ, спавших поблизости, затем на долю секунды принял форму пьюривара, прежде чем сумел взять себя в руки. Он сел. Сердце у него колотилось, дыхание было прерывистым, он снова стал настраиваться на музыку мыслей.

Да. Вот она. Сухой, ноющий звук, странно скользящий между интервалами гаммы. Теперь он узнал песню сознания водяного короля, которую нельзя было ни с чем спутать по звучанию и тембру, хотя он никогда не слышал песни именно этого водяного короля. Он открыл свой разум для контакта и мгновение спустя с громадным облегчением услышал мысленный голос Фараатаа:

– И-Уулисаан?

– Наконец-то, Фараатаа! Сколько я ждал твоего вызова!

– Вызов пришел в назначенное время, И-Уулисаан.

– Да, я знаю. Но у меня есть для тебя срочные новости. Я вызывал тебя каждую ночь, пытаясь осуществить контакт пораньше. Ты ничего не слышал?

– Я не слышал ничего. Ты не сумел дознаться меня.

– Понятно.

– Где ты, И-Уулисаан, и что у тебя за новости?

– Я нахожусь где-то в Гихорне далеко от Пилиплока в глубине материка, почти возле Стейша. Я по-прежнему нахожусь в окружении Коронала.

– Возможно ли, чтобы он зашел с великой процессией в Гихорну?

– Он оставил процессию, Фараатаа. Теперь он передвигается в сторону Иллиривойна, чтобы встретиться с Данипьюр.

В ответ наступила тишина, тишина настолько тяжелая и напряженная, что она потрескивала, как разряд молнии, с шипением и шуршанием. И-Уулисаан подумал было, что контакт полностью прервался. Но Фараатаа наконец заговорил:

– Данипьюр? Что он хочет от нее?

– Прощения.

– Прощения за что, И-Уулисаан?

– За все преступления его народа против нашего.

– Тогда он сошел с ума.

– Некоторые из его спутников тоже так думают. Другие говорят, что это единственный путь Валентина – ответить на ненависть любовью.

Наступила еще одна продолжительная пауза.

– Он не должен говорить с ней, И-Уулисаан.

– Я тоже так считаю.

– Сейчас не время для прощения. Сейчас – время борьбы, иначе у нас не будет победы. Я не допущу его к ней. Они не должны встретиться. Он может попытаться достичь компромисса, а компромисса быть не должно!

– Я понимаю.

– Победа уже почти за нами. Правительство разваливается. Разрушается установленный порядок вещей. Знаешь ли ты, И-Уулисаан, что появилось уже три лже-Коронала? Один объявился в Кинторе, другой – в Ни-мойе, а третий в Дулорне.

– Это правда?

– Абсолютная. Неужели ты ничего не знаешь?

– Ничего. Думаю, что и Валентин ни о чем подобном не подозревает. Мы здесь очень далеко оторвались от цивилизации. Три лже-Коронала! Это начало их конца, Фараатаа!

– Мы тоже так думаем. Все складывается для нас удачно. Болезни продолжают распространяться. С твоей помощью, И-Уулисаан, мы смогли найти способы противостоять мерам, принимаемым правительством, и даже ухудшить обстановку. Цимроель повержен в хаос. На Алханроеле появляются первые серьезные трудности. Победа за нами!

– Победа за нами, Фараатаа!

– Но мы должны перехватить Коронала по пути в сторону Иллиривойна.

Назови, если сможешь, ваше точное расположение.

– Три дня мы двигались на флотере к юго-западу от Пилиплока в сторону Стейша. Я слышал, как кто-то сегодня говорил, что до реки нам осталось не больше двух дней пути, возможно, меньше. Вчера Коронал с несколькими спутниками покинул караван и ушел вперед. Сейчас они должны быть уже где-то там, недалеко от реки.

– А как он собирается переправляться?

– Этого я не знаю. Но…

– Давай! Хватай его!

При этом неожиданном выкрике контакт с Фараатаа полностью прервался. В темноте появились две громадные фигуры и навалились на метаморфа.

Изумленный, застигнутый врасплох, И-Уулисаан вскрикнул.

До него дошло, что его схватили воительница-великанша Лизамон Хултин и свирепый, лохматый скандар Залзан Кавол. Вроон Делиамбр находился на безопасном удалении; его щупальца извивались самым причудливым образом.

– Что вы делаете? – возмутился И-Уулисаан. – Это произвол!

– Ага, так и есть, – бодро ответила амазонка. – Никаких сомнений, что это и есть произвол.

– Отпустите меня сейчас же!

– Можешь не надеяться, шпион! – рявкнул скандар.

И-Уулисаан отчаянно пытался освободиться от нападавших, но в их руках он был всего лишь беспомощной куклой. Его охватила паника, и он почувствовал, что ему уже не удается сохранить свое прежнее обличье. Но он ничего не мог сделать, чтобы восстановить форму, хотя утрата самоконтроля вела к тому, что он появится в своем истинном виде. Пока они держали его, он вертелся и извивался, стремительно проходя целый ряд видоизменений, превращаясь то в одно, то в другое существо, то ощетиниваясь шипами и колючками, то становясь длинной змеей. Контакт с Фараатаа забрал у него столько энергии, что он не мог ничего поделать, не мог даже вызвать какую-нибудь защитную реакцию вроде электрошока, и кричал и рычал в отчаянии, пока вроон не поднес к его лбу щупальце и не оглушил мысленным ударом. И-Уулисаан обмяк и остался лежать в полубессознательном состоянии.